Борис Николаевич Пономарёв: биография. Борис Николаевич Пономарёв: биография Советский партийный деятель, кандидат в члены политбюро цк кпсс
Из книги К.Н.Брутенца "30 лет на Старой площади", 1998:
Разумеется, при существовавшей системе все в Международном отделе определялось главным образом Б.Н. Пономаревым — бессменным в течение более 30 лет заведующим отделом. Юношей вступив в ВКП(б), он вращался в рабочей среде, затем окончил Институт красной профессуры. Годы сталинского террора пережил уже зрелым, 40-летним человеком, варившимся в кругу «старых большевиков». Был начальником Совинформбюро, помощником по Коминтерну Димитрова (который, судя по его дневниковым записям, Пономарева особенно не жаловал), прошел в аппарате ЦК путь снизу до верху — до секретаря ЦК, а чуть позже и кандидата в члены Политбюро. Он, конечно, видел всякое. Говорили, например, что в его кабинете Ракоши печатал документ — просьбу о вводе советских войск в Будапешт.
Такой жизненный путь, как мне представляется, определил многое в личности Бориса Николаевича, его взглядах и склонностях, в его симпатиях и антипатиях. Он был на 100 процентов человеком партийным в том смысле, что понятие «партия» партийные решения и указания, как и некоторые формы поведения, были для него святы. Вместе с тем это на практике вырождалось почти в автоматическое послушание директивам «сверху», безусловное согласие с мнением начальства и непротивление ему в любом случае. Мне кажется, эта чрезмерная несамостоятельность в решающие минуты, отсутствие в нем какого-то металлического «стерженька» ощущались его коллегами и послужили одним из факторов, помешавших достигнуть заветной цели — стать членом Политбюро. В руководстве (Брежнев, Кириленко, Андропов) Пономарева не любили, но терпели, считаясь с его профессионализмом определенного рода.
Патроном Бориса Николаевича выступал Суслов, державший его, однако, на подхвате и в строгости: ему нужна была, условно говоря, «рабочая лошадка», но не конкурент. Сам Пономарев, видимо, ощущал это свое положение, чувствовал себя не очень уверенно. Всякий раз, когда звонил Суслов, Борис Николаевич разговаривал с ним почтительно, не без волнения.
Пономарев был умным, знающим, хорошо подготовленным человеком, с очень сильной памятью, которая оставалась ясной до последних дней. Но у него преобладал узкий, нередко жесткодогматический взгляд на вещи, и временами думалось, что это, по крайней мере частично, его сознательный выбор, так сказать, добровольное самоограничение. В трактовке событий ему было свойственно то, что я называл полицейским подходом к истории. «Свои люди», усилия разведки — вот что прежде всего привлекало его внимание, хотя как марксист Борис Николаевич должен был бы считать, что, несмотря на все значение этих факторов, не они определяют ход общественного развития.
В своих многочисленных публичных выступлениях он никогда не рисковал выйти за пределы уже сказанного и одобренного, высушивая и обесцвечивая тексты, которые готовились для него. Своеобразие им придавалось приемом, который мы называли «нономаризацией»: группировкой нескольких тезисов, каждый из которых начинался с абзаца, открывающегося знаком тире. Эти «тирешки» и составляли всякий раз, по ироническому определению А. Черняева, много потрудившегося на этой ниве, «учение Пономарева». Диктовалось это, очевидно, и тем, что от сталинских времен у Бориса Николаевича сохранилась вера в чудодейственность партийного, руководящего слова. Недаром его первой реакцией на любое крупное событие часто было: «Надо написать статью». Он был человеком скучной лексики, но в то же время бывал способен произнести вдруг яркую речь.
В отношениях с зарубежными компартиями Пономарев придерживался коминтерновских традиций. Главной из них было положение КПСС как непогрешимой руководящей силы, по сути дела — как партии-отца. И когда некоторые партии (итальянская, испанская, финская и т.д.) бросили вызов такой ситуации, для него было совершенно естественным оказать поддержку формированию в них оппозиционных групп. В беседах он неизменно интересовался, слышно ли в той или иной стране Московское радио, и рекомендовал посетить его, выступить. Каждый раз советовал активнее работать в профсоюзах и армии. А правящим партиям предлагал «черпать из чаши опыта» КПСС и СССР. Зарубежные коллеги Пономарева, частично в согласии с заданной им самим манерой, относились к нему сдержанно, без тепла. А такие, как Берлингуэр, и без малейшего пиетета, если не сказать больше*.
*Я убедился в этом и сам, присутствуя дважды на их беседах, последний раз в 1980 г. во время похорон Луиджи Лонго.
К чести Бориса Николаевича, он был убежденным антисталинистом, этой линии придерживался без колебаний, за людей с подобной репутацией заступался. И интернационализм для него являлся не одним лишь лозунгом, а избранной позицией.
Работа занимала центральное, если не всеобъемлющее место в его жизни. Характерно, что и после ухода на пенсию он ежедневно приезжал в ЦК, где Пономареву по его просьбе выделили комнату в Международном отделе.
Закаленный жизненными бурями, он обычно сохранял присутствие духа в сложных ситуациях и не был склонен к бурным реакциям, по крайней мере внешне. Самым типичным выражением его удивления или негодования была фраза: «Уму непостижимо».
Помню, весной 1965 года мы в Волынском-1 (бывшая сталинская дача) под руководством Пономарева готовили доклад о международном положении и деятельности КПСС, с которым Брежнев должен был выступить на пленуме — первом, посвященном этим вопросам, после избрания его Первым секретарем ЦК. Для Бориса Николаевича эта работа имела принципиальное значение. Как и Ильичев, другой выдвиженец Хрущева, он пребывал в «подвешенном» состоянии. Проект доклада был вручен Леониду Ильичу накануне его отъезда, вместе с Андроповым, в Будапешт. И оттуда Юрий Владимирович по телефону известил, что проект (за исключением раздела о национально-освободительном движении) Брежневу не понравился и он спрашивает, не лучше ли вообще отменить пленум. Мы все пребывали в растерянности, но не Борис Николаевич. Он собрал нас и заявил, что ничего экстраординарного не случилось, просто нам предстоит за день-два написать новый вариант. Что и было сделано.
Другой раз, в 1972 году, в Будапеште нашу группу венгры пригласили в ресторанчик в так называемом «Рыбачьем бастионе». Входивший в нее референт Ч., незадолго до этого перешедший в отдел из МИД, обнаружил незаурядное неравнодушие к спиртному. Вскоре он выразительно изображал на столе игру на пианино, затем пригласил танцевать даму какого-то араба, вызвав его ярость, и в результате был отправлен в резиденцию, где мы размещались. Когда мы вернулись; Ч. в его комнате не нашли, зато была заперта изнутри дверь в туалет. Вскрыв с помощью слесаря дверь, мы обнаружили Ч. спящим, при полном параде, на стульчаке. Удивлению и негодованию всех не было конца, Пономарев же ограничился своим «уму непостижимо», меланхолически добавив: «Хорошего нам бы и не отдали».
В людях Борис Николаевич разбирался. Об этом говорит и подбор кадров в отделе. Симптоматично, что оттуда вышло немало тех, кто без колебаний и немедля солидаризировался с перестройкой. С подчиненными Борис Николаевич был (за очень редкими исключениями) вежлив. Разумеется, держался авторитарно, но с ним можно было спорить, отстаивая свою точку зрения. Мне он однажды даже выговорил в сердцах: «Вы любите спорить». Но это никак не отразилось на его отношении. Думаю, что и существовавший в отделе дух некоторого демократизма в той или иной мере зависел от стиля самого Пономарева, его своеобразной «партинтеллигентности».
В работе был требователен, причем часто не считался ни со временем, ни с обстоятельствами сотрудников. Я называл его про себя «эксплуататором». Характерная деталь. В январе 1971 года после возвращения из Египта (я сопровождал в поездке Бориса Николаевича) меня «заключили» в больницу с подозрением на дизентерию. Через несколько дней я получил от него записку (она у меня сохранилась), где он, осведомившись для порядка, о моем здоровье, сообщил, что «проект раздела о национально-освободительном движении при чтении докладчиком был забракован», и поэтому просит «подготовить новый текст. Размер 7—10 страниц». «Времени у нас, — добавлял он, — всего 5 дней». Завершал Пономарев записку любопытной фразой: «Надеюсь, что материал будет хороший и работа не повредит вашему здоровью».
То ли суховатый от природы, то ли задубевший от жизненных обстоятельств, Борис Николаевич, однако, не отстранялся от забот своих сотрудников. К их слабостям относился снисходительно и «свои кадры» старался в обиду не давать, в поездках вел себя запросто, охотно участвовал в общих увеселениях, даже выступал запевалой. Между Пономаревым и коллективом не было стены, хотя он умел и любил держать подчиненных на почтительном расстоянии. Он знал и изучал работников, иногда даже проявляя чрезмерное любопытство. Сменившие же его Добрынин и Фалин пришли из иной системы. Доброжелательные к людям, они, однако, не привыкли работать с коллективом, а предпочитали опираться на узкую группу близких себе сотрудников. Каждый из них исходил из того, что знает все. Хотя оба были, пожалуй, самыми сильными советскими послами и яркими личностями, тут себя они не нашли, явно попав «не в тот коридор». Сказывалось, конечно, и то, что в деятельности отдела наступил какой-то не очень четко обозначенный переходный период и в значительной мере была утрачена ориентация.
Похороны — последний знак популярности человека, финальный критерий отношения живущих к усопшему (речь, конечно, не идет о сановниках и официальных церемониях — тут уйма лжи и лицемерия). Так вот, Бориса Николаевича Пономарева в последний путь провожало немало его бывших сотрудников. Он был, безусловно, человеком ушедшей эпохи и нес на себе в полной мере ее отпечаток, но одновременно принадлежал к тем, кто и сам оставил на ней свой отпечаток. И нельзя изучать эту эпоху, не вглядываясь в таких людей.
Шел 1933 год.
За десять лет, которые Сталин был у власти, создана исключительно мощная сверхсекретная партийная разведка.
Отдел внешних сношений, стоявший у истоков этой организации, остался структурой, ведающей внешнеполитическими делами ЦК ВКП(б), как одно из структурных подразделений руководящего органа партии. Он стал той отвлекающей структурой, о которой на протяжении последующих лет сохранится молва, что именно эта структура ЦК и занимается разведывательной работой за рубежом.
Позже появится множество отделов ЦК, которые вольются структурными подразделениями в отдел внешнеполитической деятельности партии и которые будет координировать кандидат в члены Президиума (Политбюро) ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС Борис Николаевич Пономарев. Но эта его работа в составе руководящего органа партии будет вполне понятна и видима; она - для всех, «крыша», официоз, подчеркивающий его практически недоступность… для всякого рода политиков. К тому же должность имела все внешние признаки деятельности по укреплению международного коммунистического и рабочего движения. Где и вершилась та политика и та история, о которых не известно почти никому.
Но мы вернемся в 1933 год, когда биография Бориса Николаевича Пономарева писалась для официальных документов: родился 4/17 января 1905 г. в Зарайске, ныне Московской области, в семье служащего. В 1919 г. добровольцем вступил в Красную армию. В 1920–1923 гг. на комсомольской и партийной работе в Зарайске: секретарь укома и член бюро Рязанского губкома комсомола, секретарь фабричной партийной организации. В 1926 г. окончил МГУ, а в 1932-м - Институт красной профессуры. С 1926 по 1928 г. - на партийной работе в Донбассе, Туркмении. В 1932-м назначен заместителем директора Историко-партийного института красной профессуры. В 1934–1936 гг. работал директором Института партии при МК ВКП(б). С 1937 г. - в исполкоме Коминтерна и т. д.
А теперь кратко поясню: «обольшевичивали» в СССР почти всех героев книг, энциклопедий и справочников, все усреднялись и подгонялись под готовые штампы - процесс почти механизированный, производственный.
Родился Борис Николаевич действительно в семье служащего, его отец, как многие евреи, был предпринимателем, к тому же успешным, ну а мать… В действительности Борис Николаевич, как говорилось выше, сын одного из русских князей Гагариных. Любовь этой пары, возможно, началась еще до замужества матери Бориса, но князь был много старше своей возлюбленной, имел семью и взрослых детей. Так что никаких перспектив на брак у них не было. Желанный ребенок был зачат уже когда эта молодая евреечка состояла в браке с Николаем Пономаревым.
В 1919 году 14-летний Борис вместе с отцом, который имел довольно тесные отношения с Забрежневым, убыл в одну из ближневосточных стран, где пробыли нескольких месяцев и где Николай Пономарев заключил ряд деловых сделок. Там юный Боря в одном из центров по познанию психотехнических приемов работы с людьми проходил особое обучение, раскрывающее его уникальные природные таланты.
Могу только добавить, что секреты, познаваемые им за границей, показались бы обыкновенному человеку невероятными, невозможными, просто-таки нереальными. Мистика - не последнее понятие, если бы пришлось подробно рассказывать о времени его пребывания там; впрочем, мистические чудеса случались с этим загадочным (почти для всех) человеком и позже, значительно позже…
По возвращению в 1920 году 15-летний Борис официально был определен на комсомольскую, а затем и на партийную работу. Тогда как на самом деле он в эти годы, уже находясь в Москве, обучался в одной из структур Спецотдела ОГПУ. За короткий период времени он блестяще закончил исторический факультет МГУ и сдал экстерном ряд экзаменов по знанию восточных языков и языков романской группы. Одновременно, начиная с 1922 года, он по рекомендации Забрежнева начинает работать в новой партийной структуре Сталина, впоследствии ставшей партийной разведкой.
Еще во время его обучения в гимназии он - наряду с находившимся на Волге Александром Головановым и другими побочными детьми аристократов и дворян - был включен Имперской разведкой в особый список , который граф Канкрин передал Сталину. Что и послужило основанием для работы в непосредственном подчинении у выдающегося гения - советского вождя.
За короткий срок работы в монастыре эти двое молодых людей - Пономарев и Голованов - достигли вершин профессионализма и до конца дней Иосифа Виссарионовича Сталина были ему самыми надежными помощниками.
Помимо названных и описанных выше структурных подразделений, Пономаревым и Головановым были претворены в жизнь иные нововведения, о которых (о некоторых) никто до сих пор и не догадывается.
Возьмем хотя бы архивы .
С давних пор известно, что архивы любого государства, как свидетельства его истории, являются ахиллесовой пятой этого государства. И вот с помощью ученых, работавших под непосредственным руководством Пономарева, были разработаны и внедрены технологии по изготовлению… «архивных» документов, имевших долгую историю, - хоть со времен Византии! В результате напряженной и кропотливой работы была создана антология Византийской библиотеки, привезенной Софьей Палеолог. А также большинство важнейших документов Руси, а позже - государства Российского… с нужными правками и корректировками… с новыми, доселе не известными фактами …
Реальные же архивы - Пономарев словно угадал мысли Сталина - стали личным достоянием вождя. Доступ к ним более не имел никто!
Тогда же была выяснена и тайна «Семи Холмов », которую по поручению императора Александра II наряду с историей государства Российского изучал еще и великий дворянин империи Александр Сергеевич Пушкин. Но на стадии познания этих истин, приоткрывающихся немногим избранным, он сделал остановку, понятную только ему, и… отказался писать книгу по истории Руси, доложив об этом государю. Вместо этого заказа родилась страстная по глубине духа, проникновенная поэма «Медный всадник», посвященная создателю государства Российского - Петру I.
Разработанные в секретных лабораториях закрытых научно-исследовательских институтах «архивы» при знакомстве с ними действительно представляются ветхими либо близкими к ветхости документами. Что подтверждают и эксперты, проводя те или иные химические и физические исследования! Уникальная методика, как уникальны были и сами специалисты, работавшие в структуре партийной разведки Сталина. Совершенство технологии изготовления подделок, которым давали десятки, сотни, а то и тысячи лет, таково, что никакими экспертизами они не определяются !!!
Разве даже это не говорит об уникальности русских людей, превзошедших в познании мира ученых всего мира?! Или взять хотя бы, к примеру, разработанный, просчитанный и испытанный в условиях лаборатории партийной разведки суперпроект XX века - строительство моста между материком России и ее земли Аляски . Проект, заказанный ученым самим Сталиным. Кстати, эта идея возникала в умах гениальных русских ученых гораздо ранее, еще во времена Российской империи… Да какие только немыслимые проекты не разрабатывались!
Что же касается новых-старых «архивов», то они, выйдя из стен лабораторий, тут же стали собственностью Советского государства. Затем они плавно стали собственностью ЦК ВКП(б) (КПСС) и значительно позже - Администрации Президента РФ. Иные же «архивы» вошли в РГА, МИДовские архивы, Минобороны и так далее.
Что же подделывалось ? В первую очередь, все архивы спецслужб империи и СССР, а также - государственное строительство, данные о геологии и недрах земли, перспективные концепции развития тех или иных фундаментальных и прикладных исследований отечественной науки.
Забегая вперед, чтобы закрыть эту тему, скажу, что в 80-е годы XX столетия реальные архивы, те, которые находились после ухода Сталина из жизни под бдительным оком Пономарева, были обнаружены и оказались в Ордене за океаном и в Группе на берегах Темзы. Эти две организации периодически сбрасывают сведения о нашей действительной истории (естественно, с выгодой для себя) в свои спецслужбы, которые затем дозированно выдают информацию бывшим советским и российским так называемым диссидентам, которые и пользуются этими сведениями.
Этими же документами без зазрения совести пользуется и глубоко уважаемый нашим Министерством обороны профессор Эдинбургского университета Джон Эриксон, другие. Все спланировано, все согласовано и находится под жесткой координацией Ордена и Группы.
История по-прежнему сфальсифицирована, истина дремлет в тайных схронах .
…Именно со второй половины 20-х годов XX века партийная разведка, внедрившая резидентов влияния в Ордене и Группе, смогла направлять многие процессы в своих интересах.
Так, после привода к власти Рузвельта Голованову вместе со своими экспертами удалось разработать и довести до сведения США и, конечно же, Ордена мысль о необходимости создания из различных спецподразделений страны сводной спецорганизации - этакого прототипа будущего Центрального разведывательного управления.
Когда разведподразделение США (впоследствии - ЦРУ) разрабатывалось в недрах партийной разведки, предусматривалось, что оно должно состоять из оперативно-стратегической дирекции, которая будет определять задачи по добыванию информации силами агентурной разведки, осуществлять тайные операции, контрразведывательное обеспечение агентурной деятельности, заниматься борьбой с наркотиками и терроризмом.
Структура такова: дирекция должна состоять из подразделения внешней разведки, которая организует работу оперативных отделов, которые, в свою очередь, подразделяются на две группы. Первый - отдел географии, имеет подразделения по Советскому Союзу и его союзникам, Ближнему Востоку и Южной Азии, по Восточной Азии, по странам Африки и Латинской Америки; второй отдел имеет подразделения по направлениям деятельности: иностранных ресурсов (агентурно-оперативная работа на территории США), международной деятельности (планирование и осуществление военных и иных тайных операций), сбора информации на территории США, прикрытий, коммерческих предприятий и иные.
Предусматривалось создание внешней контрразведки для обеспечения безопасности разведдеятельности резидентур за рубежом и центрального аппарата, осуществление внедрений в иностранные спецслужбы и разработка иностранных специалистов и иммигрантов. Создание подразделения тайных операций, которое разрабатывает и осуществляет эти операции; финансово-планового подразделения - отвечает за финансирование всей деятельности; подразделения технических служб, включающего техническое обеспечение тайных операций. А также подразделений: по борьбе с терроризмом; по борьбе с наркотиками, сотрудники которого будут вести сбор и анализ всей информации по наркокартелям, разрабатывать и осуществлять оперативные мероприятия против организаций наркобизнеса (невыгодных для США, т. е. Ордена). И еще, еще… Научное подразделение; подразделение по конструированию технических систем сбора информации; служба информации и зарубежного радиовещания; аналитическое подразделение…
А вскоре появились эти и ряд других подразделений, на базе которых к концу Второй мировой войны выдающийся организатор разведки США Ален Даллес и создал ЦРУ.
Одновременно появилась и ЮСИА - информационная служба США, которая стала одним из членов разведывательных сообществ, в число которых входят: РУМО, разведструктуры Министерства армии США, ВВС и ВМС, разведорганизации Госдепа, Министерства торговли, Министерства финансов, Министерства энергетики. А также разведподразделения ФБР, управления разведки и исследований Госдепа США.
Именно Александр Евгеньевич Голованов через разветвленную сеть своей резидентуры в Ордене способствовал созданию американского сообщества разведок.
Тем самым была осуществлена главная задача сталинской партийной разведки - не добывать секретные сведения, а создавать их в недрах Ордена и его государств-сателлитов, Группы и ее сателлитов, координировать их и направлять, ибо иного метода пресечения деятельности противника не существует. Это все равно что внедриться в неуправляемые группы людей, стать лидерами этих групп и вести их в нужном направлении, ведь если их уничтожить, можно подорвать не только целостность общества, но и государства. Ибо сам человек по природе своей состоит из достоинств и недостатков, а это соотношение проецируется и на само общество.
И коль вновь речь пошла о второй половине 20-х годов, то добавлю только, что одной из важнейших разработок партийной разведки тогда являлась уникальнейшая методика изучения иностранных языков . Как известно, в те годы кино начало становиться не только звуковым, но и цветным, и была установлена скорость движения киноленты таким образом, чтобы люди на экране двигались ритмично и соответственно восприятию. Вот тогда-то у Александра Голованова и возникла идея: а что если вставить еще один кадр? Это новшество впоследствии получило название «25-го кадра ») кинопленка движется со скоростью 24 кадра в секунду, которые мы, глядя на экран, воспринимаем осознанно. Но если вставить 25-й кадр с конкретной текстовой информацией, то он будет восприниматься подсознательно, иначе говоря, мы его не увидим, не поймем, что написано или изображено, но, тем не менее, будем знать, какая там заложена информация.
Эффект этого открытия позволил донести информацию непосредственно в подкорку, минуя сознание, что и повысило процесс запоминания в десятки раз. Лишь через десятилетия об этом узнает мир; спецслужбы начнут этим заниматься в середине Второй мировой войны, когда была осуществлена операция партийной разведки по «сбрасыванию» Ордену с целью дальнейшей передачи разведке США этого уникального метода; а вслед за тем советским разведчикам было поручено добыть эту информацию у… американских спецслужб.
Опять игра, ну а как же иначе: они не должны разгадать; и опять мы скрываем от мира, что в чем-то сильнее, умнее, хитрее…
Так закладывается людям нужная информация; и вот - автором феномена 25-го кадра мир считает американского психолога и маркетолога Джеймса Вайкери, проведшего «свой» эксперимент в кинотеатре Нью-Джерси в 1957 году. Во время демонстрации художественного фильма на экран со второго проектора раз в секунду проецировались на какую-то долю секунды два типа картинок: «кока-кола» и «ешьте поп-корн»; по данным социологов, после эксперимента потребление именно этих продуктов выросло на 17 %. «Открытие» Вайкери стало достоянием общественности, принесло ему огромные дивиденды, но… в 1974 году он вдруг, никому ничего не объясняя, отказался от авторства. Ну что ж, видимо, понял, какой он «изобретатель»…
Подобные методы подбрасывания своих открытий противнику, а затем интенсивное добывание своего же секрета - это из разряда любимых игр гениального советского вождя.
Так же было и с ядерным проектом, якобы добытым с помощью агента внешней разведки НКВД Фукса; да и другие подобные истории, принадлежащие не Времени, а большой Игре…
Впрочем, на вопрос: кто причастен к чудовищным, нечеловечным изобретениям, кто несет ответственность? - ответ всегда однозначный: американцы (или кто-то еще)… но МЫ тут при чем?!
Пономарев Борис Николаевич – секретарь ЦК КПСС, заведующий Международным отделом ЦК КПСС, кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС.
Родился 4 (17) января 1905 года в городе Зарайск Рязанской губернии, ныне в Московской области. Из семьи служащего. Русский.
В 1919-1920 годах - в Красной Армии и в военно-революционном комитете города Зарайска. Член РКП(б)/ВКП(б)/КПСС с 1919 года. В 1920-1923 годах работал секретарем Зарайского уездного комитета Российского коммунистического союза молодежи. В 1923 году поступил и в 1926 году окончил Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова. После его окончания был направлен на партийную работу в Донбасс, а затем в Туркменскую ССР.
В 1932 году окончил Институт красной профессуры, после окончания которого назначается заместителем директора и одновременно – заведующим кафедрой истории партии Историко-партийного Института красной профессуры. В 1934-1937 годах – директор Института истории партии при Московском комитете ВКП(б). В 1936-1943 годах работал политическим референтом секретариата Исполкома Коммунистического интернационала, помощником генерального секретаря Исполкома Коминтерна Георгия Димитрова, в 1943-1944 годах – заместителем директора Института Маркса-Энгельса-Ленина. В 1944-1946 годах – заместитель заведующего отделом международной информации ЦК ВКП (б). С 24 июля 1946 по 25 июля 1947 года работал Первым заместителем начальника Совинформбюро при Совете Министров СССР, затем по 1949 год – начальник Совинформбюро. В 1948-1955 годах – Первый заместитель Председателя Внешнеполитической комиссии ЦК КПСС (с 27 октября 1952 года – комиссия ЦК КПСС по связям с иностранными коммунистическими партиями, отдел по связям с иностранными компартиями, с 19 марта 1953 года – Отдел ЦК КПСС по связям с иностранными коммунистическими партиями). В 1955-1986 годах – заведующий Международным отделом ЦК КПСС по связям с коммунистическими партиями капиталистических стран (до 21 февраля 1957 года – Отдел ЦК КПСС по связям с иностранными коммунистическими партиями). Одновременно с 31 октября 1961 по 25 февраля 1986 года - секретарь ЦК КПСС.
Председатель Научного совета АН СССР «История рабочего и национально-освободительного движения» (в 1962-1985 годах), руководитель авторского коллектива 4-го издания учебника истории КПСС (1971-1974), член Главной редакции многотомной истории КПСС, ответственный редактор десятитомного издания «История Советского Союза с древнейших времен до наших дней» (1963). Автор более 100 научных и публицистических работ.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 января 1975 года за выдающиеся заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством и в связи с 70-летием с дня рождения Пономареву Борису Николаевичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
С апреля 1986 года – на пенсии, персональный пенсионер союзного значения.
Кандидат в члены ЦК КПСС с 14 октября 1952 года по 14 февраля 1956 года, член ЦК КПСС c 25 февраля 1956 года по 25 апреля 1989 года, кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС с 19 июля 1972 года по 25 февраля 1986 года.
Депутат Верховного Совета СССР 5-11 созывов (в 1958-1989 годах). Делегат XIX-XXVII съездов КПСС. Профессор (1932), член-корреспондент Академии наук СССР (20 июня 1958), академик АН СССР (29 июня 1962).
Жил в городе-герое Москве. Умер 21 декабря 1995 года. Похоронен на Кунцевском кладбище в Москве.
Награждён советскими 6 орденами Ленина (27.06.1945, 03.03.1958, 16.01.1965, 02.12.1971, 16.01.1975, 16.01.1985), орденами Октябрьской Революции (16.01.1980), Отечественной войны 1-й степени (23.04.1985), 2 орденами Трудового Красного Знамени (28.06.1955, 15.02.1961), медалями, иностранными наградами: орденами Георгия Димитрова (Болгария, 1972), Карла Маркса (ГДР, 1980), Клемента Готвальда (Чехословакия, 1985), Победного Февраля (Чехословакия, 13.11.1979), а также медалями.
ПОНОМАРЁВ БОРИС НИКОЛАЕВИЧ - советский партийный дея-тель, дея-тель международного ком-му-ни-стического дви-же-ния, ис-то-рик, академик АН СССР (1962), Ге-рой Социалистического Тру-да (1975).
Окон-чил 1-й Московский университет (1926), Ин-сти-тут крас-ной про-фес-су-ры (ИКП, 1932). Член РКП(б) (1919). В Гражданскую вой-ну 1917-1922 годов в РККА (1919-1920). В 1920- 1923 годы сек-ре-тарь За-рай-ско-го уезд-но-го комитета РКСМ, член бю-ро Ря-зан-ско-го гу-берн-ско-го комитета РКСМ. В 1926-1928 годы на партийной ра-бо-те в Дон-бас-се и в Туркм. ССР. В 1932-1934 годы заместитель ди-рек-то-ра и ру-ко-во-ди-тель ка-фед-ры ис-то-рии пар-тии Ис-то-ри-ко-партийного института ИКП (профессор с 1932). Ди-рек-тор Института ис-то-рии пар-тии при Московском комитете ВКП(б) (1934-1937). По-ли-тический ре-фе-рент сек-ре-та-риа-та ис-пол-ко-ма Ком-му-ни-сти-че-ско-го ин-тер-на-цио-на-ла (1937-1943), по-мощ-ник ге-не-раль-но-го сек-ре-та-ря Ис-пол-ко-ма Ко-м-ин-тер-на Г. Ди-мит-ро-ва (1937-1943), один из ор-га-ни-за-то-ров ком-му-ни-стического ан-ти-фа-ши-ст-ско-го Дви-же-ния Со-про-тив-ле-ния во 2-ю ми-ро-вую вой-ну. В 1943-1944 заместитель ди-рек-то-ра Института Мар-кса - Эн-гель-са - Ле-ни-на - Ста-ли-на при ЦК ВКП(б) (смотреть ). Заместитель заведующего От-де-лом ме-ж-ду-народной ин-фор-ма-ции ЦК ВКП(б) (1944-1946). Начальник Со-вин-форм-бю-ро при СМ СССР (1947-1949 годы; в 1946-1947 годы 1-й заместитель начальник). Од-но-вре-мен-но с 1948 года во внеш-не-по-ли-тическом под-раз-де-ле-нии ЦК ВКП(б)-КПСС. Заведующий От-де-лом по свя-зям с иностранными ком-му-ни-стическими пар-тия-ми (1955-1957), Ме-ж-ду-народным от-де-лом по свя-зям с ком-му-ни-стическими пар-тия-ми ка-пи-тали-стических стран (1957-1986), при-влёк к ра-бо-те ряд круп-ных спе-циа-ли-стов-меж-ду-на-род-ни-ков. Член ЦК КПСС (1956-1989; с 1952 кан-ди-дат). Сек-ре-тарь ЦК КПСС (1961-1986).
Ку-ри-ро-вал кон-так-ты с за-ру-беж-ны-ми ком-пар-тия-ми. Ре-шал во-про-сы, свя-зан-ные с рас-пре-де-ле-ни-ем фи-нан-со-вой по-мо-щи ком-пар-ти-ям западных стран и ле-вым дви-же-ни-ям в стра-нах «третье-го ми-ра», с под-го-тов-кой и про-ве-де-ни-ем со-ве-ща-ний ком-му-ни-стических и ра-бо-чих пар-тий в Мо-ск-ве (1957, 1960, 1969). Уча-ст-во-вал в под-го-тов-ке но-вой Про-грам-мы КПСС (при-ня-та в 1961). Ак-тив-но под-дер-жи-вал курс на дес-та-ли-ни-за-цию, про-во-ди-мый Н.С. Хру-щё-вым (в 1970-х годах Пономарёв не-га-тив-но от-носил-ся к по-пыт-кам Л.И. Бреж-не-ва ос-то-рож-но и час-тич-но реа-би-ли-ти-ро-вать И.В. Ста-ли-на). С началом 1970-х годов Пономарёв спо-соб-ст-во-вал раз-ви-тию взаи-мо-дей-ст-вия КПСС с со-ци-ал-де-мо-кра-тическими пар-тия-ми, главным образом по во-про-сам вой-ны и ми-ра. Од-на-ко пы-тал-ся про-ти-во-дей-ст-во-вать рас-про-стра-не-нию идео-ло-гии ев-ро-ком-му-низ-ма (од-на из её ха-рак-тер-ных черт - от-ри-ца-ние уни-вер-саль-но-го ха-рак-те-ра советской мо-де-ли со-циа-лиз-ма). Счи-тал ошиб-кой ввод советских войск в Аф-га-ни-стан в 1979 году.
Ав-тор ра-бот по ис-то-рии КПСС, внеш-ней по-ли-ти-ке СССР, ме-ж-ду-народному ком-му-ни-стическому, ра-бо-че-му и национльно-ос-во-бо-дительному дви-же-нию. Ру-ко-во-ди-тель ав-тор-ско-го кол-лек-ти-ва учеб-ни-ка «Ис-то-рия КПСС» (1960; 7-е издание, 1984). Председатель На-учного со-ве-та АН СССР «Ис-то-рия ра-бо-че-го и на-цио-наль-но-ос-во-бо-ди-тель-но-го дви-же-ния» (1962-1985). Председатель ре-дак-ци-он-но-го со-ве-та из-да-ния «Ис-то-рия СССР с древ-ней-ших вре-мён до на-ших дней» (том 1-11, 1966-1980). Ле-нин-ская премия (1982).
На-гра-ж-дён ор-де-на-ми Ле-ни-на (1945, 1958, 1965, 1971, 1975) и другими.
Пономарёв Борис Николаевич - (1905 1995), политический деятель, историк, академик РАН (1962), Герой Социалистического Труда (1975). В 1961 86 секретарь ЦК КПСС. В 1972 86 кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС. Работы по международному коммунистическому и рабочему движению.… … Энциклопедический словарь
Пономарёв Борис Николаевич - [р. 4(17).1.1905, Зарайск, ныне Московской области], советский государственный и партийный деятель, историк, Герой Социалистического Труда (1975), профессор (1932), академик АН СССР (1962; член корреспондент 1958). Член КПСС с 1919. Родился в… … Большая советская энциклопедия
Пономарёв Борис Николаевич
Пономарёв, Борис - В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Пономарёв. Пономарёв, Борис: Пономарёв, Борис Дмитриевич (1915 1999) священнослужитель Русской православной церкви, митрофорный протоиерей, настоятель храма Илии Пророка в деревне… … Википедия
Борис Николаевич Пономарёв - (17 января 1905, Зарайск Московской губернии 21 декабря 1995, г. Москва) советский партийный деятель. В 1920 23 гг. на комсомольской и партийной работе в Зарайске, а затем в Донбассе и Туркменской ССР. Закончил МГУ в 1926 г., а также Институт… … Википедия
Борис Николаевич Пономарев - Борис Николаевич Пономарёв (17 января 1905, Зарайск Московской губернии 21 декабря 1995, г. Москва) советский партийный деятель. В 1920 23 гг. на комсомольской и партийной работе в Зарайске, а затем в Донбассе и Туркменской ССР. Закончил МГУ в … Википедия
Агапов, Борис Николаевич (политик) - В Википедии есть статьи о других людях с именем Агапов, Борис Николаевич. Борис Николаевич Агапов … Википедия
Пономарев, Борис Николаевич - Борис Николаевич Пономарёв (17 января 1905, Зарайск Московской губернии 21 декабря 1995, г. Москва) советский партийный деятель. В 1920 23 гг. на комсомольской и партийной работе в Зарайске, а затем в Донбассе и Туркменской ССР. Закончил МГУ в … Википедия
Пономарев Борис Николаевич - Борис Николаевич Пономарёв (17 января 1905, Зарайск Московской губернии 21 декабря 1995, г. Москва) советский партийный деятель. В 1920 23 гг. на комсомольской и партийной работе в Зарайске, а затем в Донбассе и Туркменской ССР. Закончил МГУ в … Википедия
ПОНОМАРЁВ - Борис Николаевич (1905 95), в 1961 86 секретарь ЦК КПСС, в 1972 86 кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, академик РАН (1962), Герой Социалистического Труда (1975). Работы по проблемам коммунистического и рабочего движения. Ленинская премия (1982).… … Русская история
